Ничего нового. Просто будем бдительны

Под защитой острога селились и ремесленники — кузнецы, жестянщики, медники, бочары, горшечники и другие. Они-то и явились зачинателями металлообрабатывающего промысла, принесшего Павлову всероссийскую славу. Все предрасполагало предприимчивый и трудолюбивый народ к дальнейшему активному развитию данному промыслу.

"Кому неизвестны павловские изделия, - пишет Павел Иванович Мельников -  Печорский. - Почти всякий из нас обедает с павловским ножом и вилкою, чинит перо павловским ножичком, носит платье, скроенное павловскими ножницами, запирает свои пожитки павловским замком; с некоторых пор и бриться стали павловскими бритвами. Сподручно сбывать свои произведения досужим павловцам: нижегородская ярмарка под боком, к тому же соседние, вязниковские и гороховские офени, снуя век свой вдоль и поперек по русской земле, доходя до Иркутска и Кяхты, разносят в коробках своих павловские изделия и известность села Павлова. Тысяч десять дюжин двулезвейных перочинных ножей павловских персияне ежегодно увозят с нижегородской ярмарки в свою сторону, где затупив им острие, делают своего рода вилки. Павловские замки, врезанные в павловские же и макарьевские сундуки, идут в Бухару, Хиву, Ташкент...".

Все вроде как хорошо: товар качества отменного и с заграничным, пожалуй, поспорить может, и  клейма мастеров узнаваемы. Работай и продавай свои поделки, и ремесленник ты и купец!

Но сейчас разговор пойдет совсем о другом промысле. Разговор о жуликах. Они тоже были тогда, есть сейчас и, наверное, будут и впредь. Ничего нового!

В каждом деле, вокруг узнаваемых мастеров, образуется целый слой прилипал-скупщиков. Если бы честно скупщик рассчитывался с мастером и отладил сбыт, вряд ли бы мастер возражал. Но скупщики нередко пытались нажиться на мастерах.

В 1889 году в Кустарном отделе Общества содействия торговле и промышленности был прочитан подробный доклад о положении павловских кустарей и необходимых мерах содействия этому промыслу. Это выступление делал Александр Генрихович Штанге - видный организатор кооперативного движения в Российской империи, организатор Павловской артели металлистов. Выступление произвело столь сильное впечатление, что было опубликовано в одном из номеров "Северного вестника" - литературного журнала, выходившего в городе Санкт-Петербурге с 1885 по 1898 год. В официальной докладной записке о нуждах павловских кустарей  Александр Генрихович подробно раскрывал козни скупщиков. Информация  оказалось очень  интересной!  И, кстати, не утратила актуальности и и сегодня.

"<…> Скупщики прибегали к всевозможным уловкам. Едва только товар кустаря начинает "входить в славу", а требования на него иногородних покупателей усиливаются, как скупщик-комиссионер вместо товара посылает покупателям известие, что кустарь этот прекратил производство, а то и просто умер, и предлагает взамен требуемых "такие же" изделия других мастеров. Затем он начинает подыскивать мастеров-однофамильцев: заказывает им изделия "под манер" требуемых, похуже и подешевле, а если не найдет однофамильца-кустаря, то клеймит товар именем какого-нибудь родственника-прикащика и т. п., лишь бы только фамилия была та же. Мне пришлось несколько раз слышать следующий рассказ: "Существует недалеко от Павлова кустарь Николай Малов. Изделия его стали требоваться. И что же? Один из скупщиков разыскал кустаря, малый сын которого называется Николаем, и стал клеймить изделия "под манер" маловских именем его сына, и получилось то же клеймо - "Николай Малов". Додумывались ведь до чего: если фамилия "поддельщика" совпадала с фамилией мастера, то подделывать клейма было просто. А если мастер еще и имя свое на замки начинал ставить, возникали затруднения. Как только в семье "поддельщика" рождался сын, давали ему имя, совпадавшее с именем мастера, и подделка клейм продолжалась...".

Знакомые приемы - получить большую прибыль, сбив качество, а для лучшего сбыта -  использовать чужой, уже зарекомендовавший себя  известный бренд.

Далее - история почти  криминальная.

Заводчики братья Завьяловы обнаружили партию ножей, помеченных  их клеймом. Но братья божились, что таких ножей в их артели не делали. Откуда же они взялись? След вывел на одну купчиху, которая ранее жила в Павлове. Мастеровые знали, что это ее "баловство".  Хорошо знали и не раз предупреждали, что дело может для нее кончиться плохо. Купчиха переехала в Нижний, и на время о ней забыли. И вот появились новые подделки. Братья Завьяловы решили действовать по закону и донесли на купчиху куда следует. И кто следует произвел обыск в квартире купчихи. Действительно, у нее были найдены клейма, "совершенно тождественныя с настоящими". А вот дальше начинается странность. Впрочем, "до боли" знакомая.

"Дальнейший разбор привел это дело к такому окончанию, которое не только не удовлетворило справедливых претензий братьев  Завьяловых, но даже заставило их сожалеть о том, что начали дело" - так писал слышавший об этом деле Николай Филиппович Лабзин, заслуженный профессор Петербургского технологического института и Николаевской морской академии  по кафедрам технологии металлов. Что это были за таинственные обстоятельства? Не иначе за купчихой стояли высокие покровители, вмиг "усмирившие" недовольных братьев. Или по заказу той же купчихи "наехали" на мастеровых тогдашние "братки". А иначе что же так испугало братьев, на стороне которых был закон?

Но большинство фальсификаторов все же предпочитали не переступать черту закона. 

Вот случай. Жили в Павлове три брата. Во время переписи села обнаружилось, что их предки носили фамилию Завьяловы. Торговцы и надоумили братьев вступить с ними в соглашение относительно продажи им права употреблять их клеймо "братья Завьяловы", или просто "Завьяловы", или "Завьялов" для штемпелевания тех же изделий, которые вырабатывают настоящие братья Завьяловы. Мнимые Завьяловы никогда не занимались выделкой ножей: один из них работал молотобойцем, другой по ремеслу был замочником, а третий ничем определенным не занимался. Они продали право на свои клейма торговцам, получая ежегодно за это денежки. И тех и других за такие дела к суровой ответственности привлечь было трудно, но штрафануть могли.  А что им штраф, если они имел хорошую еженедельную прибыль.

Например, известно, что мастера Никанора Рыжинкава в Павлове не существовало. Был Никанор Рыженьков. Фамилия Рыженьков оставила заметный след на Павловской земле. Комбинации с этой фамилией были поставлены на поток.

Или например, широкое распространение имели замки-подделки с клеймом мастера по фамилии Варыпав, искаженная фамилия Федора Михайловича Варыпаева, первого павловского фабриканта. Или искажение инициалов "МИ" вместо ФМ. А когда на замках Ф. М. Варыпаева появилось изображение государственного герба - особое право, дарованное государством за успехи на международных выставках,  это не остановило тех, кто занимался подделками. Они лишь более преуспели в своих фантазиях.

И в современной истории примеров подделки подобного рода очень много: китайский adias вместо adidas. Ничего нового. Просто - будем бдительны.

Привычка подделки клейм оказалась очень живучей, заставляя и ныне быть бдительными и тех, кто производит и тех кто покупает.

Источник:

Игорь  Заворотько.  Русский нож. История, клейма и атрибуция изделий павловских мастеров 1830–1940 гг. - М.: Любимая книга, 2013