О религиозных историях в семейной хронике
Предпринимая труд издания "Семейной Хроники Крестовниковых", один из сыновей этой русской купеческой династия, из которой происходили предприниматели и общественные деятели, крупные благотворители пишет: "Я имел скромную цель - сохранить для потомства той фамилии, которую я ношу, собранные мною сведения о родословной, о жизни, об общественном положении лиц, к ней относящихся, а вместе и лиц родственных с нею фамилий.
Было бы жаль, думал я, если бы все прошлое, пережитое нашими предками, постепенно утрачиваясь в нашей памяти, предано было, наконец, окончательному забвению. Вот эти-то мысли и побудили меня взяться за изложение всего сохранившегося в моей памяти о фамилии Крестовниковых, и что любезно сообщено было мне современниками той эпохи, которая проходит в моем труде".
По одной из существующих версий, Крестовниковы происходили из монастырских крестьян, державших во время крестного хода крест – откуда и фамилия.
В Москве Крестовниковы появляются в начале XIX века. Пришедший в Москву из Переяславля-Залесского основатель московской династии Козьма Васильевич был и одним из первых в Москве купцов, сочетавших торговлю с промышленной деятельностью. Он имел сахарорафинадный завод, завод для производства свинцовых белил, вел торговлю по всей России и с заграничными фирмами.
Для жизни в Москве Крестовниковы избрали Покровский бульвар – часть бывшей стены Белого города, примыкавшей к Покровским воротам, регулярная застройка, которой началась после пожара 1812 года.
У главы семьи после Косьмы Васильевича, Константина Косьмича, умершего совсем молодым, было семь сыновей. И только у двоих из них - Александра и Владимира - были дети. Все братья первоначально участвовали в общих торговых и промышленных делах, но главное руководство было в руках у старшего брата Александра Константиновича.
"Семейная Хроника Крестовниковых" написана одним из братье - Николаем Константиновичем. В его воспоминаниях не так много страниц посвящено религиозным наклонностям семьи. И это, как правило, или детские истории или трагические моменты земной жизни, связанные с уходом родных и близких людей.
Николай вспоминает, что родители не только сами не пропускали в праздничные дни церковных служб, но заставляли и детей ходить в церковь. Дети любили там петь на клиросе. Когда жили в Покровском, они певали там вместе с купеческими детьми Алексеевыми и их служащими.
"У меня и у брата Владимира были высокие альта, перешедшие потом в тенор, такой же тенор был и у брата Валентина. Но тенор брата Владимира - грудной, сочный, высокий - обращал на себя внимание знатоков пения, сожалевших, что оставили без школы такой замечательный голос. У братьев Александра, Иосифа и Сергея были незавидные голоса".
Когда они еще жили в родовом доме у Покровских казарм, их приходом была церковь Ильи Пророка, что на Воронцовом поле. По праздникам служили в ней всенощную и раннюю обедню. Поздняя обедни бывали в церкви Святой Троицы - на грязи, на Покровке , в приходе купца и фабриканта Молчанова (он был и ктитором церкви), дом которого находился напротив церкви.
Николай вспоминает: "В нашем приходе пел хор Прокофьева, отличающийся громогласным пением, что отвечало вкусу того времени. Баса гремели так, что стекла звенели. Особенно жестоко исполнялся концерт перед Причастием. Баса повторяют, бывало, вперемежку с дискантами : "Слетел, слетел Гавриил!" - это было нечто потрясающее. Настоятель церкви Ильи Пророка, наш духовник, Александр Степанович Александровский был предобрейший человек, а отец дьякон Федор Петрович Орлов - старец лет 80, начнет, бывало, читать на Страстной неделе Евангелие о страданиях Иисуса Христа, так и зальется слезами и надолго прерывает чтение. Дьячок Федор Михайлович не отличался притязательностью к доброхотным приношениям прихожан, но нельзя того же сказать о пономаре Григории Малинине. Высокий, тучный, в очках, со звонким тенором - этот муж, в противоположность отцу дьякону, был чувствителен исключительно к подаяниям на тарелку, обносимую им в праздничные дни и за всенощной и за обедней. Когда ему мало клали, он, не стесняясь, замечал прихожанину: "Что мало кладешь!". На Пасхе эта притязательность доходила у него до виртуозности. Когда приносили на паперть пасхи и куличи для освящения, он появлялся с поварским ножом в руке и, кто мало давал, тому заносил он нож свой на половину кулича и пасхи .... но, по мере прибавления звонких монет, нож его отодвигался ближе и ближе к краю.
Дядюшка Александр Козьмич редко хаживал в наш приход, а если приходил, то непременно в компании Лаврентием Ивановичем Рождественским. Стоит, бывало, дядюшка в нашем приходе, возле него Лаврентий Иванович. Подходит к ним пономарь с тарелкой. Дядюшка кладет двугривенный или четвертак, а Лаврентий Иванович, посматривая на дядюшку, говорит пономарю: " Ишь-ты, подишь-ты, вон оно как! Редко да метко!"
Лаврентий Иванович был благословенным сыном нашего отца. Для его характеристики - вот один эпизод. Государь Николай Павлович раз встречал Пасху в Москве. Событие это подняло дух москвичей, и в ночь на Пасху народ толпами повалил в Кремль. После заутрени в Успенском Соборе Государь христосовался с народом. Лаврентий Иванович, само собой разумеется, был уже там. "По окончании службы - рассказывал он, - вижу, что батюшка царь начал христосоваться с народом. Взыграло мое сердце! Стою в толпе как в тисках. Духота, дышать нечем. А в самом какая-то сила так вот и тянет за народом к царскому месту. Долго мы подвигались, и меня сподобил Бог подойти к батюшке царю, и взял он меня за плечи, низко таково наклонился, звонко сказал: "Христос Воскресе!". И троекратно меня облобызал. Тут я прослезился и не помню как увлечен был толпою на середину Собора. Стою и не могу глаз оторвать от батюшки-царя. И захотелось мне вторично похристосоваться с ним. Стою да размышляю - а ну как он, батюшка, заметит, что я второй раз к нему подхожу, прогневается, сошлет в Сибирь и погиб человек! Желание побороло, однако, страх, и я двинулся снова, подхожу ни жив, ни мертв. А он, батюшка, еще раз троекратно облобызал меня. Никогда не забуду я этого дня! Поди, не всякому выпадет такое счастье!" - с гордостью заканчивал свое повествование Лаврентий Иванович.
10 мая 1862 года умерла мать многочисленного и дружного семейства Надежда Александровна Крестовникава. По этому поводу ее сын Николай пишет братьям: "Любезные братья Константин, Иосиф и Сергей Константиновичи, 10-го мая, в 6 ч. утра нас постигло глубокое горе: скончалась, истинный друг наш, любезная наша матушка". В письме он описывает последние дни, в которые мать еще была жива. Говорит, что, несмотря на болезнь, она даже ходила на Николин день ко всеношной. А когда почувствовала себя нестерпимо плохо, пожелала собороваться, что и было исполнено. Сын вспоминает, что служба продолжалась около часа (от 4 до 5 ночи) и во все время службы маменька усердно молилась, вполне понимая от слова до слова смысл молитвы и крестясь каждый раз полным крестом. Во время причащения и потом соборования и отходной она ни разу не простонала, сдерживая страшную боль. А после соборования, привставши и обратившись к присутствующим, она повторила несколько раз: "Простите меня, Христа ради!". За несколько минут до смерти, когда все боли уже прекратились, она попросила повернуть себя на левый бок, повторяя: "как я устала", тогда и дыхание стало реже и, наконец, она вздохнула последний раз под благословениями всех присутствующих. Николай Константинович пишет братьям: "Только истинный христианин может так умирать. Все эти шесть часов прошли у нее в молитве. Духовника своего она лично просила перед последним вздохом ясно и громко: "молитесь об упокоении моей души." – Мы помолимся о вашем здоровье. – "Нет, этого уже не надо", - отвечала она. Во время отходной, когда священник громко произнес: "приими мой дух с миром!", она вознесла руки к небу и громко произнесла: "приими дух мой с миром!". Тут только я увидел пример, глубоко запавший в мою душу, как много значит религиозное настроение, и как оно мирит человека со смертью!".
Источники:
1. Крестовников Н.К. Семейная хроника Крестовниковых. Кн. I – М.: Т-во скоропеч. А.А.Левинсон, 1903.
2. Крестовников Н.К. Семейная хроника Крестовниковых. Кн. II – М.: Т-во скоропеч. А.А.Левинсон, 1904.
3. Бурышкин П.А. Москва купеческая. - М.: Современник, 1991.
Ссылка на картинку:
