Чем определялась цена на землю русскую в XV—XVI вв.

В актах купли-продажи земли XV—XVI вв. наряду с князьями, боярами и крупными монастырями находим также купцов и житьих людей (один из общественных классов в Великом Новгороде, стоявший между боярством и средним купечеством), дьяков, попов и прочую мелкоту. В частности, по одной из купчих середины XV века своеземец Ларивон Мишутин продал "лоскут земли" игумену за 55 бел, или 110 денег. К тому же временя относятся купчие, по которым у кузнеца Игнатия игумен купил полосу земли, его отчину за 120 бел, а смерды Филька, Родька да Онашка продали своих два жеребья одерень за 400 бел, или 4 руб. К слову сказать, слой крестьян-собственников, своеземцев,  был широко характерен для Новгородской и Псковской республик.

В другом месте узнаем, что у бортника Гриди купили деревню; а у Артема-кузнеца — поженки; а Роман-кузнец сам купил в 1538 году треть деревни; или что по одной купчей "купили для церкви две деревни у 11крестьян — отчину их". Подобные факты, вопреки мнению некоторых историков, вполне удостоверяют, что правом собственности на землю нередко пользовались даже рядовые земледельцы — крестьяне.

К сожалению, в огромном большинстве купчих феодальной эпохи не указана сословная принадлежность лиц, продававших свои отчины большим боярам и монастырям мелкими жеребьями, полосами и лоскутами. Но уж из денежной их оценки можно заключить, что большинство таких участков не превышало обычных размеров крестьянской обжи (единица площади для поземельного налога в Новгородской земле в XV—XVI веках, которая равнялась площади земли, вспахиваемой с помощью одной лошади в течение одного светового дня) или выти XV—XVI веков. В  новгородских купчих XV века  находим оценку участков, именуемых лоскутами. По 10 купчим продано 20 лоскутов земли средней ценой до 40 белок, или 0,4 новгородского рубля XV века. За жеребей земли платили по 2 руб., т. е. раз в 5 дороже. О размерах площади лоскутов можно судить по тому, что на одной из них ценою в 20 белок высевалось 2 пуза ржи, на двух других — по 4 пуза. Считая в местной мере емкости, именуемой пузом, пуз вмещал около 1,5 пуда ржи. В таком случае лоскут на 4 пуза ржи составлял по норме высева около трех четвертей десятины. И если его расценивали в 0,4 руб., то десятина пашни оценивалась примерно в полтину (53 коп.). А за обжу, т. е. за полную норму посильной крестьянскому двору запашки от 15 до 21 десятины, во всех трех полях пришлось бы уплатить, включая даже цену двора и дворища, не свыше 10 рублей.

На такие именно наиболее мелкие суммы и падает максимум числа продаж земли по всем новгородским грамотам до конца XV века, свыше 83% общего числа учтенных  продаж. Но число продавцов нередко превышало число продаж. И процент крестьян в общем числе продавцов земли был, по-видимому, даже выше учтенного. Таким образом, согласно купчим  уже в XIV - XV веках было положено начало широкой скупки крестьянских земель. С ростом денежности  процесс рыночного обезземеливания свободного крестьянства расширялся, а монополизация земельной собственности в руках помещиков тем самым  укреплялась.

В рыночном товарообороте феодалов до XVI века денег не хватало. И даже новгородский посадник, несмотря на широкие торговые связи новгородцев с заморскими рынками, вынужден был, скупая крестьянские земли, расплачиваться за них в основном не серебром, а беличьими шкурками. Понятно, что столь громоздкий и подверженный порче товар, как эти шкурки, ускорению денежного оборота служить не мог, да и для накопления нетленных сокровищ в домашних укрытиях без нафталина весьма мало был пригоден. Тем не менее только в учтенных купчих потребовалось для расплаты за купленную землю свыше 64 тыс. беличьих шкурок и всего лишь 484 руб. серебром. То есть на долю платежа белками пришлось 56% всего учтенного оборота. По сделкам XIV века эта доля составляет  70% (31040 белок), а по актам XV века - 48% (33049 белок) всего оборота белками и деньгами. А по всем купчим XVI века, собранным в "Актах феодального землевладения Московской Руси", ни в одной из них белки в качестве суррогата денежных ресурсов уже не встречаются. Значит, денежность хозяйства значительно возросла. Нужно заметить, что и рубль московский XVI века был почти вдвое легче новгородского рубля XV века да и цены на землю заметно менялись.

Вот некоторые из известных данных. В 1511 г. дер. Плетнево Дмитровского уезда была куплена за 30 руб.— по 75 коп. за десятину. В 1526 г. митрополит Даниил купил в том же уезде с. Есеево с деревнями (20 вытей пашни) за 250 руб.— по 12,5 руб. за выть; земли в этом уезде преобладали худые и, считая на выть в одном поле не менее 6—7 десятин пашни, а во всех трех — свыше 18, получим до 70 коп. за десятину. В одной из купчих Иосифо-Волоко- дамского монастыря (1515—1522 гг.) показано только, что с. Ивановское с деревнями Рузского уезда куплено у вдовы Ивана Осокина за 260 руб., да конь пополнка за 5 руб. Но из "сотной" выписи из писцовых книг Рузского уезда 1569 г. узнаем, что в этом монастырском владении учтено 13 крестьянских дворов, 1 двор пуст, пашни в поле 260 четвертей, т. е. 130 десятин, земля средняя, сена 50 копен, а лесу нет.  Заключаем, что на каждый двор приходилось из этой пашни до 28 десятин и расценивалась она примерно по 67 коп. за десятину или до 19 руб. на двор. По другой купчей 1532 г. старцы того же монастыря купили с. Ангелово Московского уезда за 400 руб. деньгами да пополнка — шубу кунью. Из писцовых книг, однако, видно, что к 1574 г. в этом селе оставалось только 2 крестьянских двора и 10 пустых. Земли же учтено по 200 четвертей пашни и перелогу в поле, а в трех нолях — 600 четвертей, или 300 десятин, но "земля добрая". Таким образом, здесь она расценивается уже по 1 руб. 33 коп. за десятину, а на двор, включая пустые, приходится по 25 десятин, или до 33 руб. на семью.

В купчей 1556 г. Юрья Данилова с сыном на половину третьего поля дер. Болтиной Волоцкого уезда, проданную его брату, ясно сказано: "А взяли есьма на той земле и на хороме десять рублев. А земли тое на двадцати четвертей. А поставили... яз... двор ново, а хором-изба дву сажен да сенник дву сажен, с присеньем да мыльня полуторы сажени". Судя по "хоромам" с шестпаршнн- ной избой крестьянского типа, владение это не барское. Крестьянские избы, однако, еще в 1602 г. продавались на своз по цене от 20 до 25 алтын за избу. И если за 20 четей, или 10 десятин, пашни в этом владении было дано 10 руб., то средняя цена земли в нем, включая такие хоромы, не превышала 1 руб. за десятину. Можно еще привести две купчие 1563 г. Д. П. Кутузова на земли в с. Коядратово Рузского уезда. По одной из них продано полторы выти — по 21 четверти в поле, "а в дву по тому жа" — за 21 рубль. Земля в этой вотчине худая и на двор ее приходится десятин до 20. А цена ей, считая на выть по 14 руб. за 21 десятину пашни во всех трех полях, из расчета на десятину составит 67 коп. По другой купчей Кутузов за 100 руб. продал уже полсела по той же цене, т. е. по рублю за четверть в одном поле, "а в дву потому ж", или по 67 коп. за десятину.

Когда же крестьяне стали сильно разбегаться из господских владений к концу пресловутой опричины (1572 г.), опустевшие земли сразу же, по-видимому, резко обесценились. И едва ли случайно именно в 1573 году последовал указ Ивана Грозного о продаже в подмосковных поместьях порожних земель служилым и неслужилым людям в вотчины с такой их оценкой: "...а продавать земли за рубль по три чети в поле, а в дву потому ж», т. е. по 22 коп. за десятину пашни. Целью же такой удешевленной распродажи, как прямо отмечалось в указе, было одно: "только б пустые места, как вместно, иззанимати, что б из пуста вживущее выходило". Зато в Уложении 1649 г. прикрепление крестьян к земле после долгой борьбы нашло свое окончательное завершение и запустение без рабочей силы уже не угрожало землям феодалов, и казенная их расценка возросла в таких масштабах: "за крестьянский двор с людьми 50 рублей, за распашную землю... по 3 рубля за десятину, за сенные покосы... по 2 рубля за десятину". Тут уж становится яснее, в какой мере цены земли, а вместе с ними и нормы феодальной ренты вырастали в зависимости от количества привязанного к этой земле крестьянского труда.

В общем при указанных колебаниях цен на землю XVI века в зависимости от ее качества от 67 коп. за "худую" до 1 руб. 33 коп. за "добрую", а в среднем около 1 руб. за десятину, они как будто раза в 2 превышали новгородские цены XV века.  Но для суждения о динамике цен земли за XVI век этих данных совершенно недостаточно. Известно, что и цены других продуктов труда и земли возросли за этот век в Московском государстве даже более чем вдвое. И объясняется это не столько порчей московских денег с облегчением за XVI в. их веса процентов на 30, сколько обильным притоком в Европу серебра из ограбленной Америки. Революция цен перешагнула в этом веке и наши границы. Но, по сути дела, не товары у нас дорожали. а дешевело серебро и росла денежность феодального хозяйства. Тем не менее номинально крестьянская выть земли по меньшей мере удвоилась в своей рублевой оценке.

Источники:

1. Полное Собрание Законов Российской Империи : Собрание первое : С 1649 по 12 декабря 1825 года. - СПб. : Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1830.

2. Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России и СССР. - М.: Наука, 1966.

3.  Грамоты Великого Новгорода и Пскова / под редакцией С.Н. Валка - Москва, Ленинград: АН СССР, 1949.

4.  Акты феодального землевладения и хозяйства.- Москва: Институт истории АН СССР, 1951 - 1961гг.